"Бермудский" треугольник Нурсултан: Москва-Бахчисарай-Казань
Так получилось, что эта женщина оказалась в эпицентре политической жизни Восточной Европы конца XV-начала XVI веков. Тогда шла упорная борьба за лидерство между Московским княжеством, Казанским и Крымским ханствами, в которой политические интересы тесно переплелись с личными. Судьбе было угодно разбросать близких Нурсултан именно в этом треугольнике: муж Менгли-Гирей правил в Бахчисарае, старший сын Мухаммад-Эмин - в Казани, младший Абдул-Латиф - в Звенигороде. Сердце верной жены и любящей матери разрывалось на три части...
Нурсултан была дочерью знатного ногайского бека Тимура. Казанские ханы часто находили себе жен в степных юртах. Так было до Нурсултан и после нее - о судьбе "крестьянской царицы" Сююмбике нам уже представился случай рассказать. Первым мужем Нурсултан был хан Халиль. О нем почти ничего не известно, правил он недолго и умер в 1467 году, не оставив наследства. Халиль и вошел-то в историю лишь благодаря шумной известности своей жены, которая пережила его почти на полвека. Некоторые исследователи даже сомневаются, а существовал ли вообще такой хан...
Согласно мусульманским законам на вдове умершего должен жениться его брат. Так было заведено еще у древних бедуинов, от которых и пришел на Волгу ислам. Обычай преследовал гуманные цели: женщина без поддержки мужчины в старину была обречена на голодную смерть. Шариат в Казанском ханстве соблюдался неукоснительно, жизнь его граждан, начиная от рядовых крестьян и кончая царствующей семьей, была строго регламентирована. Вопрос об устройстве дальнейшей судьбы Нурсултан после смерти ее мужа не возникал - у Халиля был брат Ибрагим, который вместе с ханством унаследовал и жену бывшего правителя. Ибрагим правил 12 лет и тоже умер. Вот тут-то и разгорелись страсти. Кому достанется отцовский престол? Дело в том, что у Ибрагима от первого брака с Фатимой был сын Али. На него поставила ногайская группировка, ориентированная на торговые связи со Средней Азией. Партии, сформировавшейся вокруг Мухаммад-Эмина - старшего, десятилетнего сына Нурсултан, - не оставалось ничего другого, как искать поддержку на Западе, в Москве. Тем паче что Мухаммад-Эмин вскоре был определен на временное жительство в Московское княжество, где получил в управление город Коширу.
Великий князь всея Руси Иван III вел сложную политическую игру. Поговаривают, что именно он стал тем закулисным "сводником", который устроил брак Нурсултан с крымским ханом Менгли-Гиреем. Москве такой брак был весьма выгоден. Учитывая, что сначала старший, а потом младший сын новой жены Менгли-Гирея жил под присмотром великого князя, появлялась надежда, что с сильным и воинственным Крымом удастся поддерживать мирные отношения. Вся кипучая энергия Нурсултан впоследствии была направлена на то, чтобы вызволить Абдул-Латифа из затянувшейся на долгие годы почетной "московской командировки". Это обстоятельство стало главным козырем Ивана III и сменившего его великого князя Василия в развитии дипломатических отношений в треугольнике Москва - Казань - Бахчисарай.
В Казани борьба за ханский престол шла с переменным успехом, в конце концов победила партия Мухаммад-Эмина, что опять было на руку Москве. Если время правления Ибрагима отмечено ожесточенными войнами, то при его сыне наступил мир. С 1487 по 1496 год не зафиксировано ни одной военной стычки между Казанским ханством и Московским княжеством, которое превратилось в самостоятельное и независимое государство. Казанское правительство официально признало равенство обеих сторон. Оба государя называли друг друга братьями. "Великому князю Ивану Васильевичу всея Руси, брату моему Магомет-Аминь челом бьет", - вез гонец депешу в Москву. Оттуда следовал ответ: "Магомет-Аминю, царю, брату моему, князь великий Иван челом бьет".
В отношениях между соперничавшими державами установилось хрупкое равновесие. Наступил узловой момент истории, когда определялся главный вектор ее дальнейшего движения. История не терпит сослагательного наклонения, но народам Евразии, кажется, был предоставлен шанс выбрать "европейский" путь и построить на обломках Золотой Орды ряд самостоятельных государств подобно тому, как на развалинах Римской империи возникла современная Европа, где даже крошечные территории имеют суверенный статус. Но Москва заразилась от Казани "имперским вирусом", который проник в дворцовые покои великих князей. Не сумев избавиться от комплекса "ханской плети", идеологи-монахи стали нашептывать на ушко своим правителям ущербную, в общем-то, идейку об особой миссии Москвы в определении судеб человечества, - как третьем Риме. В ход были пущены византийская лесть и византийская хитрость. А вслед за этими сестрами приходит Дьявол и, как всегда, обманув, вместо "Царства Божьего на Земле" начинает строить "тюрьму народов"...
Дружескую переписку с Москвой вел не только Мухаммад-Эмин, но и его мать - Нурсултан. Ее главной заботой стало вызволение из "братских" объятий великого князя младшего сына Абдул-Латифа. Хотя ему был дан в управлении город Звенигород, по сути, он оставался заложником, что сковывало действия Казани и Бахчисарая. Отчим Менгли-Гирей, как описывают хронисты, особых чувств к своим пасынкам не испытывал и ограничивался посланием время от времени грозно-ласковых депеш в Москву, к которым там привыкли и ограничивались уклончивыми отписками. Отчаявшись, Нурсултан предприняла новый ход.
Как известно, каждый правоверный мусульманин хоть раз в своей жизни должен совершить хадж в Мекку, и женщину в этом трудном и опасном путешествии должен сопровождать близкий родственник. Мы не знаем, какие истинные мотивы двигали Нурсултан, но, предпринимая хадж, она надеялась, что христианское воспитание великого князя не позволит ему препятствовать исполнить матери вместе с сыном свой религиозный долг. Она ошиблась, Абдул-Латифа не отпустили. Сердце матери разрывалось от горя. Если "крестьянская царица" Сююмбике осталась в памяти народной как любящая жена, сохранявшая верность мужу даже после его смерти, то Нурсултан прежде всего - как любящая мать. Однако из этого "бермудского" треугольника Москва - Бахчисарай - Казань не было выхода. Впрочем, если гора не идет к Магомету, то...
Да, Нурсултан сама поехала к своим сыновьям. 21 июля 1510 года ее торжественно встречали в Москве, где она пробыла около месяца. Затем почетный караул во главе с Иваном Кобяком сопроводил высокую гостью в Казань - город ее юности, где родились любимые сыновья и дочь. Погостив у старшего сына 9 месяцев, Нурсултан снова поехала к младшему в Москву, где задержалась почти на полгода. И только 5 декабря 1511 года по санному пути в сопровождении князя Тучкова вернулась в Крым. Поездка носила не только личный, но и дипломатический характер. Любящее сердце матери способно растопить и камень. Хотя политика не терпит сантиментов, но в данном случае можно с уверенностью сказать, что во многом благодаря Нурсултан в отношениях трех враждующих государств наметилось заметное потепление. Между Казанью и Москвой был даже заключен "вечный мир".
Увы, вечного на этой грешной земле ничего не бывает. Подобное мирное соглашение на вечные времена уже пытались заключить несколько веков прежде описываемых здесь событий булгары с русичами. После краткого перемирия войны возобновились с новой силой. Так произошло и на этот раз, когда на московском престоле воцарился Иван IV, которого не зря назвали Грозным.